05/10/2015

Сланцевая эволюция

872 СО РАН ИНГГ СО РАН КемНЦ СО РАН Минприроды Интервью Науки о Земле ​О сланцевой нефти, кажется, сегодня уже и сельские бабушки наслышаны. США благодаря ей стали по объему добычи вровень с Саудовской Аравией и РФ и теперь санкциями стреноживают российский ТЭК, не допуская западные компании к технологическому партнерству по двум направлениям — арктические шельфы и условно сланцевые залежи в глубине материка, в первую очередь в Западной Сибири. Последние промышленникам пока не даются, приносят лишь убытки. Удастся ли россиянам самостоятельно наладить рентабельную добычу, во многом зависит от успешности эксперимента в Югре.

Здесь при содействии Минприроды РФ и академии наук с прошлого года создают полигон для разработки технологий добычи из отложений Баженовской свиты. Она распространена на гигантской территории — свыше миллиона квадратных километров, и ее углеводородный потенциал — до сих пор загадка. Пока полигон размером с пол-Тюмени — все еще расчетный проект, идет процесс согласований. Если все сложится, бурить параметрическую скважину начнут в 2016-м. Долго шли дебаты об источниках инвестиций. Софинансирование из федерального бюджета гарантировано при образовании консорциума промысловых предприятий. Некоторые из них, например заточенный на инновации РИТЭК, не отказываются. Другие не видят смысла в кризис, при низкой цене барреля браться за "такой крепкий орешек как бажен", кивают на американских бизнесменов: мол, они, раскрутив маховик добычи "на своих баккенах", сейчас находятся на грани между крайне низкой рентабельностью и банкротством. Не следует, однако, забывать о поразительно быстром снижении себестоимости добычи сланцевой нефти в США: ее порог опустился за 9 лет с 89 долларов до 44-х.

Я познакомился с черновой сметой проекта полигона, представленной в августе 2014-го. Стоимость работ в первые 5-7 лет оценивается в 4,5 миллиарда рублей. Всего-то? По сравнению с совокупными расходами-доходами отечественных нефтяников, налоговыми поступлениями от отрасли — капля в море.

Кот в мешке

Кратный рост объемов добычи сланцевой нефти в Северной Америке поспособствовал обрушению цен на мировом рынке углеводородов. Генералы отечественного ТЭК, полагаясь на относительный достаток традиционной нефти, за "сланцевой революцией" наблюдали с нескрываемым скепсисом. Наконец согласились с тем, что "и нам пора". С пяток зарубежных компаний с готовностью откликнулись на предложения российских коллег об участии в экспериментальных разработках.

Так, французская Total приобрела лицензии на изучение-освоение трех участков с баженовскими отложениями в Югре, вошла в совместный проект с ЛУКОЙЛом. Только на стартовом этапе предполагалось вложить до 150 миллионов долларов. Одновременно Total согласилась зайти на упомянутый полигон. Санкции порушили планы.

В чем, собственно, соблазн? Сейчас в Югре запасы большинства неразработанных месторождений относят к трудноизвлекаемым — ТрИЗам. В их числе скопления углеводородов на баженовских горизонтах. Те, в свою очередь, сравнивают со сланцевыми отложениями в США. Сравнение условное, подчеркивают специалисты. Хотя и там, и здесь породы сверхплотные, их строение, структура разобщенных нефтяных ячеек разные. Выражаясь предельно упрощенно, задача в том, чтобы вскрыть, "разбить" за один раз как можно больше капсул, соединив их содержимое через искусственные поры, и выдавить на поверхность.

Для образования трещин в низкопроницаемых породах устраивают мини-землетрясение на определенной глубине с горизонтальной траекторией. Это многоступенчатый гидроразрыв. К нему наши нефтяники, работающие с ТрИЗами, прибегают все чаще. Но, как показала практика, одним гидроразрывом при освоении бажена не обойтись. Требуются другие оригинальные и эффективные технологии. Их нет ни в России, ни за ее пределами. Копирование методов добычи в американских сланцах непродуктивно.

Почему бы не сконцентрировать усилия на технологическом рывке? А в нем предприятия ТЭК не видят острой необходимости. По выражению одного из топ-менеджеров, вложения в бажен сравнимы с покупкой кота в мешке. Ибо разброс цифр в оценке запасов поразителен, и никто не ведает, при какой цене барреля их будет выгодно извлекать.

От лужи до океана

EIA, независимое энергетическое агентство при федеральной статистической службе США, утверждает: на планете больше всего сланцевой нефти у РФ — 80 миллиардов баррелей "технически извлекаемых запасов" (около 10 миллиардов тонн), что на треть превышает американские. Непонятно, правда, какие данные послужили основанием для таких выводов. Из оценок экспертов, варьирующих объемы "от лужи до океана", выведено нечто среднеарифметическое? Запасы всех ТрИЗов Западной Сибири составляют один-два миллиарда тонн. Это оценка Роснефти. С ней не согласен академик РАН Алексей Конторович. По его мнению, в одних лишь баженовских отложениях минимум 20 миллиардов.

— Ресурсы — полтриллиона тонн, из них четверть — извлекаемые, — без тени сомнения заявляет членкорреспондент РАН, именитый геолог Иван Нестеров. По его убеждению, общепринятая методика подсчета запасов для бажена не годится. У ученого "своя формула". К его цифрам отношение коллег подчас недоверчивое, однако международная консалтинговая компания Wood Mackenzie оперирует сопоставимыми величинами.

Нестеров занимается баженовской нефтью с 1968 года. Тогда на нее случайно наткнулись буровики близ Горноправдинска (ХМАО). Черное золото рвануло под аномальным давлением с горизонта, в котором геологи "сюрпризов не ожидали". Буровая сгорела, фонтан бил неделю. Прокуратуру едва убедили не преследовать первооткрывателей по уголовной статье. Рядышком пробурили проверочную скважину. Вновь с той же глубины получили мощный фонтан. Иван Нестеров взволнованно писал в газету: мировая сенсация — нефть обнаружена в глинах! Уже в 1974-м началась опытно-промышленная эксплуатация участка Салымского месторождения. Бажен продырявили в 72 местах. Результат разочаровал.

За неполные полвека в баженовской, а также в находящейся ниже абалакской свите (аналогичной по свойствам) обнаружены — чаще всего опять же мимоходом — полторы сотни залежей. Шесть из них — в 2014-м. Они не сами по себе, а в составе обычных месторождений. В верхних горизонтах нефть, грубо говоря, покоится в доступных классических коллекторах, а ниже, на глубине от двух до трех километров, — в 20-30-метровой толще заперта "черт знает как". Из одной разведочной скважины она хлынет с превосходным дебитом в сотни тонн в сутки. А скважина, пробуренная в паре километров от нее, "сухая".

— Не исключено, что баженовская свита и впрямь сказочно богата. Но мы обязаны быть осторожными в прогнозах, оперировать цифрами, от которых можно с достаточной степенью уверенности отталкиваться. Итого начальные суммарные извлекаемые ресурсы — около трех миллиардов тонн, — резко опускает планку заведующий лабораторией моделирования и анализа разработки месторождений Центра регионального недропользования имени Шпильмана Константин Коровин.

В зоне рискованного недропользования

Названный центр — оператор проекта создания того самого полигона в Югре. Зачин не с нуля, подчеркивает Коровин. В ХМАО в 2014 году взяли с баженовских площадей приблизительно 750 тысяч тонн. Десять лет назад "поднимали" меньше 70 тысяч. Почти три четверти добытого — доля Сургутнефтегаза. Компания по своей инициативе ищет ключи от бажена. Найдет — ей и карты в руки.

— Сургутяне действуют на свой страх и риск, пока в ущерб себе. В позапрошлом году, когда баррель был на пике спроса и стоимости, убытки составили, насколько я знаю, порядка трех миллиардов рублей. Тем, кто не имеет запаса финансовой прочности либо не заручился господдержкой, браться за такое дело нет резона, — комментирует ситуацию профессор МГУ Юрий Ампилов.

Ему претит наигранный оптимизм, он честно предупреждает: в сложившихся условиях рентабельное освоение сланцевых залежей немыслимо. При 50-долларовом барреле до четверти эксплуатируемых у нас месторождений оказались "в зоне рискованного недропользования". Вместе с тем, продолжает Ампилов, откладывать на потом поиск оптимальных технологических решений тоже неразумно, ибо приведет к потере конкурентоспособности на мировом рынке.

Отдельные разведчики и добытчики дают понять: на сланцевой нефти свет клином не сошелся. Глава Росгеологии Роман Панов альтернативу ей видит в "более ликвидных видах ТрИЗов, которые в среднесрочной перспективе возможно вовлечь в оборот". И стартаперов проблемы бажена отпугивают — слишком сложны. Тут нужны фундаментальные исследования с участием ведущих профильных институтов, поясняет вице-президент Фонда Сколково, исполнительный директор кластера энергоэффективных технологий Николай Грачев.

Стартапы, как правило, направлены на повышение нефтеотдачи. В данном направлении можно сравнительно быстро добиться значимых результатов, подтверждает экс-гендиректор Западно-Сибирского НИИ геологии и геофизики, ныне руководитель госкомиссии по запасам полезных ископаемых Игорь Шпуров. Скажем, снижение обводненности месторождения всего на один процент уменьшит сразу на 15 процентов прямые операционные затраты. Темпы освоения ТрИЗов Шпуров связывает с настройкой механизма налогового стимулирования недропользователей: пусть вкладывают доход от добычи "трудных" запасов в их же освоение.

Президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль называет несостоятельными доводы о необходимости переноса разработок бажена на лучшие времена. Американцы, напоминает он, долгие годы настойчиво подбирались к сланцевой кладовой, потратили 30 миллиардов долларов, но достигли цели. "А мы уже руки опустили? На раскачку нет времени!" — эмоционально резюмирует Шмаль.

— Дело не только и не столько в объеме финансовых вложений, — говорит Юрий Ампилов. — В США на сланцевых месторождениях конкурируют сотни мелких производителей. В нашем ТЭКе рыбешки не водятся — одни акулы. Они диктуют условия. В Штатах сложную горизонтальную скважину под рядовой гидроразрыв берутся строить за три миллиона долларов. У нас — категорически откажутся, с дивана не встанут. Профессор согласен с тем, что имеющиеся методики не позволяют представить реальные объемы баженовской нефти.

— Разведанные запасы данной формации пока исчисляются лишь десятками миллионов тонн. Но ошибочно отрицать экономическую значимость этих ресурсов. В будущем рентабельная добыча сланцевой нефти поможет, в частности, выжить моногородам и поселкам Северного Приобья, — подытоживает Юрий Ампилов.

А Константин Коровин так и вовсе обнадеживает:

— По нашим прогнозам, при выходе к 2030 году на годовую добычу в 10 миллионов тонн суммарные налоговые отчисления в бюджеты составят 176 миллиардов рублей.

"Российская газета" — Экономика УРФО